Квентин Тарантино никогда не учился в кинематографическом университете, все необходимое он узнал в калифорнийских кинотеатрах, из которых не вылезал с раннего детства. Вперемежку будущий режиссер смотрел шедевры «Нового Голливуда» и низкопробные жанровые фильмы (об этом подробно рассказывает его недавняя книга «Cinema Speculation»). Потом был видеосалон, куда он устроился работать.

Первые картины Тарантино, показанные на «Сандэнсе» — «Бешеные псы» и особенно «Криминальное чтиво», с небывалым успехом которого связан карьерный взлет режиссера, — аккумулируют именно его зрительский опыт, переплавляя в оригинальный стиль. Апофеозом этой манеры стала дилогия «Убить Билла» — коллаж из любимых жанров и заимствованных киноязыков, которые автор вдохновенно присваивал.

Насмотренный Тарантино не принадлежал к среде профессионалов. Он декларативно делал кино «от имени зрителя», пренебрегая иерархиями и так называемыми законами индустрии. По сути, именно он сделал постмодернизм в США и всем мире по-настоящему народным течением. Тарантино причисляют к поколению режиссеров-самоучек Голливуда (к нему принадлежат и его близкие товарищи Роберт Родригес и Пол Томас Андерсон), но среди равных он, несомненно, первый. Хотя бы с точки зрения популярности у зрителей и влияния на авторов, пришедших за ним следом

Прилагательное «тарантиновский» давно внесено во множество словарей по всему миру (очень немногие режиссеры удостоены такой чести — стать частью не только фольклора, но и языка), и под ним понимаются самые разные элементы индивидуального стиля. Однако чаще всего его употребляют именно по отношению к диалогам.

С дебютного фильма Тарантино привлек внимание критиков способностью создать диалог на отвлеченную тему, не имеющую прямого отношения к интриге, — но неожиданно меняющий фокус внимания зрителя, так блестяще он написан. «Бешеные псы» открываются разговором о песне Мадонны «Like a Virgin» (в этом можно увидеть и символический смысл, ведь дебютант-режиссер здесь «теряет девственность», вместе с тем демонстрируя свою опытность, то есть, насмотренность) и продолжаются спором о чаевых — эти сцены чуть ли не более знамениты, чем эпизод с отрезанием уха или финальная перестрелка.

«Криминальное чтиво» прославил безупречный танец Винсента Веги и Мии Уоллес на конкурсе твиста в ретро-ресторане, но ничуть не менее культовым стал диалог двух киллеров о метрической системе и том, как во Франции называют бургеры («Le Big Mac»). Даже в «Убить Билла» — энциклопедии экшн-кино — кульминация прерывается обстоятельным философским монологом о роли Супермена. Невыносимый саспенс открывающей сцены «Бесславных ублюдков», в свою очередь, обусловлен разговором полковника Ланды с французским фермером.

Тарантино — выдающийся литератор, прежде всего драматург. Недаром еще до своего дебюта он писал сценарии для других режиссеров — ярчайших представителей профессии, Оливера Стоуна («Прирожденные убийцы») и Тони Скотта («Настоящая любовь»). Не случайно и то, что «Омерзительную восьмерку», сценарий которой преждевременно утек в интернет, режиссер первоначально представил в виде драматургической читки. Понятно, почему после ухода из кино Тарантино собирается посвятить себя литературе.

Пока что он пишет и издает не пьесы или сценарии, а прозу: уже вышли роман «Однажды в Голливуде» и «Cinema Speculation», впереди издание книги с вполне борхесовской идеей — «Фильмы Рика Далтона», о воображаемой биографии выдуманного Тарантино персонажа.


Подробнее https://www.yaplakal.com...