Павел Иванович Быстров пригласил в гости соседа Николая Карловича Фомина. Жили они на одной лестничной площадке, общались при встрече, а в гости, всё как-то неудобно. Хотя общие темы для общения были. Обоим за сорок. Оба дважды разведены и детей наплодили поровну. В одно и тоже время затевали ремонт, только Быстров свой ремонт закончил, а Фомин так и топтался на стадии незаконченной ванной.

— Всё денег с зарплаты не хватает, — говорил он, — а вы, Павел Иванович, молодец! Всё успели: и ремонт сделать, и телевизор в половину зала установить. Мне бы так. Давно хочу футбол не на выпуклом чёрно-белом Рекорде посмотреть, а на более качественном оборудовании.

— Так приходите ко мне, — позвал Павел, — вечером, в субботу, очень поучительный матч ожидается. Реал-Мадрид против Спартака. Может быть Португальцы, в этот раз, даже ногами играть сподобятся.

Сговорившись о времени, Николай явился к соседу и захватил в качестве подарка две бутылки Пшеничной.

— Откуда у вас такая водка? Настоящая? — с подозрением изучил этикетки хозяин квартиры. — Это же раритет!

— Чем богаты, — скромно потупился Николай и объяснил. — От недавно почившей бабушки по материнской линии, вступил в нежданное наследство и теперь обладаю некоторыми запасами.

— А велики ли запасы сего благородного напитка прошлого?

— Да-с, половина ящика ещё будет-с. Я вас уверяю, всю её пробовал и остался очень доволен. Мягкость необыкновенная. Не чета нынешним производителям.

— Очень, очень приятно! Тогда разрешите, я одну Пшеничную у вас конфискую, а взамен: готов предложить бутылочку Хеннесси из французских погребов.

Они ещё некоторое время подискутировали. Николай Карлович сомневался: стоит ли смешивать советскую водку и какой-то там коньяк при просмотре спортивного матча, и не будет ли им после этакой авантюры дурно?

Хозяин убедительно говорил, что не будет, что у него накрыт стол, где присутствует множество мясных закусок. И вообще: две бутылки — разве это много для двух взрослых и состоявшихся в жизни господ? Под градом таких весомых аргументов, Николай Карлович был вынужден уступить и позволил сопроводить себя в гостиную.

Павел Иванович постарался на славу. Гостю были предложены мягкое кресло и лёгкий аперитив. Выпив по кружке Жигулёвского, они, в ожидании матча, обсудили погоду, перспективы строительства новой объездной дороги и представителей местной армянской диаспоры, руководивших таким ответственным прожектом.

На стол были поданы тарелки с колбасной и сырной нарезкой, жареные куриные крылышки, красная рыба ломтиками, сало копчёное, солёные огурцы. Более того, Павел Иванович сообщил, что уже позвонил в службу доставки и ожидается шашлык.

Разлили по первой. Выпили. Выдохнули и занялись закуской.

— Между первой второй? — предложил хозяин.

— Не возражаю! — откликнулся гость.

Ну где вторая, там и третья. А тут ещё и время матча подоспело.

Хорошо, замечательно играла Португальская команда, да только куда ей до Спартака, да ещё и на родном православном поле.

— Вот вам! Вот! Католики недобитые! В первом же тайме: два - ноль! — восхищённо кричал Павел Иванович.

— Да! С тех пор, как наших футболистов перевели на сдельную оплату труда, они стали играть намного достойнее, — кивал довольный игрой Николай Карлович.

— Как же верно и правильно поступил президент всея Руси “Владимир Владимирович Первый!” — восхищённо произнёс Павел Иванович и процитировал:

“ ...Футболистам — мёда хмельного пить не давати, гнусного кальяна не курить, девок, окромя жён своих, не любити, а кто гол не забьет - тот на минималке сиди…”.

— Кстати, а не покурить ли нам? Как раз перерыв.

— С большим удовольствием. Пройдёмте на лестничную площадку?

— Ну что вы, Николай Карлович. Можно и тут. Смотрите, какая у меня пепельница. Заграничной работы, из настоящего черепахового панциря.

— Даже, право, не знаю. В такую красоту и пепел неудобственно стряхивать. Может, лучше найти консервную банку?

— Пустое, Николай Иванович, пустое. Курите смело.

Они закурили. Николай Иванович с интересом оглядывался.

— Хороший ремонт вы сделали, замечательный. Очень вам по этому поводу завидую.

— Всё сам. Своими руками, — похвастался хозяин с некоторой гордостью в голосе, — как только свободная минутка выдавалась, так я домой и работать. Стены штукатурить, электрику, потолки флизелиновые, обои.

— Как вы только время находите, не понимаю? Я с 7 утра до 18, на заводе в слесарях хожу. Домой, иной раз, еле ноги волочишь. А ещё друзья: как не выпить с товарищами, обсудить обчество? Алименты, проклятой бывшей супруге, бывает, с зарплаты отнимешь и смотришь - в кармане только пыль одна. Какой уж там ремонт — брюхо с голоду бы не перекосило. Так и идёшь в магазин, в долг выпрашивать. А на следующий месяц одно и тоже. Снова должен, снова отдай.

— Понимаю, — сочувственно закивал Павел Иванович — но это же временно. Разве не заботится президент о гражданах своих, как пастух о стаде своём. Разве не каждый день нам по телевизору обещают улучшение в жизни и грядущее благосостояние. И мне, Николай Карлович... Тоже в этой жизни... Не просто кусок хлеба даётся. Как и вы, я плачу алименты своей бывшей супруге, нашедшей счастье своё с горячим представителем горной народности, а толику оставшуюся - оставляю на пропитание.

Лицо Николая Карловича стало задумчивым.

— Что-то не понимаю я вас. Толика-то у вас, намного значительнее остаётся. Вот только откуда? Вы же с завода ушли...На себя работаете.

— Истинно так,— подтвердил Павел Иванович,— мастером по ремонту холодильного оборудования.

— Всё равно — не понимаю. Я сверял по газетам: мастер, вроде вас, Павел Иванович, получает не более меня. Даже с различными шабашками и калымами, нет никакой возможности добиться подобного финансового благополучия.

— Может лучше вернёмся к просмотру матча? — предложил хозяин, стремясь по-видимому избежать столь скользкой для себя темы.

— Да, что там уже смотреть. Это не секрет. 3:2 сыграют в нашу пользу. В третьем тайме отыграются немного Португальцы против наших богатырей,— лениво ответил Николай.— Лучше ещё по одной.

— Врешь! — загорелся Павел Иванович, в запале перейдя на “ты”, — всухую же продуют. По игре видно!

— Не вру и готов биться об заклад. Ставлю остатки ящика Пшеничной. Шесть бутылок, что во втором тайме счёт будет 3:2 в нашу пользу.

— Хорошо. А я тогда — пять тысяч целковых ставлю, — протянул руку Павел Иванович.

Николай досадливо поморщился.

— Нет. Вы мой друг и хороший сосед. Мне с вас деньги брать, как-то неприлично. Может, что другое поставите?

— Я очень ценю ваше ко мне отношение и готов выслушать альтернативные варианты, — поразмыслив, согласился Павел Иванович.

— Может быть, если я выиграю, вы поделитесь со мной своей мудростью о способах вашего заработка? Мне в слесарях уже изрядно надоело, но если бы был побочный способ улучшить своё материальное благосостояние, то я бы с удовольствием воспользовался?

— Хмм. Николай Карлович, может быть лучше деньгами? Я вас очень уважаю, но готов крест целовать — не подойдёт вам моя наука и уж тем более способы.

— Я готов рискнуть.

— Ладно!

Они хлопнули по рукам и опрокинули по стаканчику французского.

Весь второй матч Павел Иванович сидел, как на иголках. По прошествии тридцати минут, он начал победно поглядывать на Николая, спокойно попивающего коньяк. Николай только улыбался. Хозяин потирал уже руки и тут, проклятые Португальцы закатали первый гол в ворота зазевавшегося вратаря.

— Ну и что, — проворчал покрасневший от обиды Павел Иванович, наблюдая как по полю бегает радостный Рональдо, — один раз не считается.

— Согласен. Маловато будет, — подтвердил Николай.

— Да где им! Наши, их сейчас по траве размажут! Готовьтесь к сатисфакции!

— Я весь во внимании.

И действительно, футболисты Спартака накинулись на команду Португалии, как львы и, отогнав к воротам, забили очередной гол.

— Три! Три! — взвыл от радости хозяин, вновь забывшись. — Ты видел? Давайте ребятушки ещё один гол! Утрите им харю — поднажмите! Осталось четыре минуты… Водка моя — Николай! Продули вы всё бабушкино наследство! Профукали!

Николай Карлович молчал и, лишь загадочно улыбаясь, разлил ещё по одной. По последней. И вовремя.

На последней минуте как-то так вышло, что извернувшийся диким лесным ужом игрок Португальской команды наугад ударил ногой по мячу и тот совершенно непонятным для всех образом оказался в воротах Спартака. Конфуз, да и только. Немыслимое стечение обстоятельств. Трибуны взревели. Судья подавился свистком. Футбольный комментатор от удивления помянул иностранного игрока по матери.

Николай Карлович преспокойненько вложил в дрожащую от нервного потрясения руку Павла Ивановича наполненный до краёв стакан и порекомендовал выпить.

Хозяин махнул стакан не глядя. Потом повернулся к гостю и вместо слов у него получился только невнятный хрип.

— Вы бы, закусили? — скромно потупившись, предложил Николай.

Тут зазвенел звонок и Павел Иванович, опомнившись, побежал открывать. Это принесли шашлык. Рассчитавшись с доставщиком, но находясь несколько не в себе, он вернулся в зал. Положил завёрнутый для согрева в фольгу свёрток на стол и рухнул на диван.

— Зелье закончилось, — сообщил ему Николай Карлович, — в Червонец уже не успеем. Придётся, наверное, вам вторую Пшеничную открывать?

— Нет. Не придётся, — глухо простонал Павел Иванович и поднялся с дивана:

— Я верен слову, поэтому...Раз вы победили… Познайте же мою тайну... Я сейчас…

С этими словами он выскочил в коридор и начал одеваться.

— Куда вы? — не понял гость. — Время же, не продадут! Я вам точно говорю!

— В нашей области не продадут, а в столице ещё другой часовой пояс… — невнятно пробурчал хозяин, воюя с непослушными шнурками на обуви. Проводив глазами выскочившего за дверь Павла Ивановича, Николай только пожал плечами.

Хозяин отсутствовал несколько минут, а потом появился с пакетом из Червонца. Выложил на стол три бутылки коньяка и продемонстрировал гостю чек.

— Вот. Купил, сейчас, в лавке. В самой столице. Удостоверьтесь. Это милейший и есть моя тайна.

Николай Карлович непонимающе изучил чек на весьма приличную сумму и изобразил непонимание.

— У вас в лавке знакомые и добрые друзья? Это ваш секрет? Не спорю, хороший. Очень удобно знать продавцов, лично готовых пожертвовать служебным положением, чтобы услужить вам…

— Нет! — перебил его Павел Иванович — Не это! Я только что побывал в Москве и купил там алкоголь, поскольку там ещё нет нужного времени, понимаете?

— Не понимаю!

— Я так и думал! Поверьте, Николай Карлович, я вам не лгу, — вздохнул, усевшись на своё место, хозяин, — я некоторым образом обрёл мистические способности и умею перемещаться в пространстве. Это мой секрет. Думаете, откуда у меня лишние деньги? Я устроился на три работы в столице, по совместительству, и отсюда возымел возможность окончить ремонт в квартире и разжиться некоторым капиталом. Бывшей супруге отчисляю, как и положено, только с одной работы, а остальное себе.

Видя недоверие, появившееся на лице гостя, он поспешно добавил:

— Знаю! Знаю! Вот поэтому и предлагал вам деньги - по-честному! Вы же мне не верите? Мне никто не верит, а я так живу уже несколько лет. Я бы и тут мог продемонстрировать, но, когда перемещаюсь, происходит воздушный сдвиг. Или, если вам так удобнее, хлопок! Нужно из подъезда на улицу выходить, иначе все подумают, что газ рванул или террористы… Давайте лучше выпьем, ей-богу… Мне так неудобно...Да и шашлык стынет...

Николай Карлович резво пододвинул свой стакан. Выпили за мистические силы.

Вытерев губы, Павел Иванович продолжил:

— Я не могу вас научить своей методе, уж простите. Могу только рассказать или продемонстрировать. Бился над сей загадкой и сам некоторое время, ходил по лекарям, и институтам, только всюду поднимали на смех. По церквям путешествовал, стучался в обители, просил совета, но мне не верят. Один батюшка предлагал в монастырь, якобы бесы носят меня, а не я сам и что только отвернувшись от мирской жизни, я смогу найти путь к спасению. Да мне всё боязно. Бесы там или не бесы? Это, что-то естественное? Не молчите, дорогой мой, поддержите меня!

Выпили ещё.

— Да я бы и рад — пожимая плечами, ответствовал Николай Карлович — только хотелось бы более весомых доказательств ваших способностей. Ну умеете перемещаться...Хорошо. А как далеко? Насколько? Можете, например, переместиться в другую страну? К эфиопам или мусульманам? Притащить оттуда доказательство ваших сил?

— Не пробовал, — честно признался Павел Иванович, — да и куда? Языков не разумею. Заграничного документа нет. Горсть песка приволочь или амфору, что нужно-то?

— Да хоть вина бутылку! Вы слышали, Павел Иванович, про такую страну заграничную. — Куба? Там, говорят, делают самый лучший в мире ром, а я всегда очень хотел испробовать, — озарило гостя, — принесёте, и я вам поверю.

Павел Иванович размяк от выпитого и оттого потерял всякий свой страх и хладнокровие.

— Да, где она эта Куба? Дайте её мне, хоть на карте и я отправлюсь туда! — решился он.

Николай сбегал к себе и откопал в книжном шкафу глобус, оставшийся ещё со школы. Принёс и показал Павлу Ивановичу.

— Годится! — крякнул тот, справившись с направлением. — Выпьем на посошок?

— Конечно. Мне вас тут подождать или вы надолго?

Выпили.

— Жди! — велел Павел Иванович, потом опомнился, что там может быть не принимают рубли и, пошарив в заначке, выгреб несколько зелёных американских купюр. — Ща… я вам всем...докажу…Поехали!

Бабах!!!

Николая Карловича отбросило взрывом за диван и он больно ударился головой о батарею. Когда, почёсывая ушибленную голову, он поднялся на ноги, то увидел, что остался в одиночестве. В зале больше никого не было.

“Врет. Убежал искать ром. Интересно, где он его найдёт?” — подумал Николай и, вернувшись к столу, занялся шашлыком.

Он только прикончил вторую бутылку, как новый взрыв сшиб его со стула. Ругаясь, словно последний таксист, он ползал на четвереньках, пока головой не упёрся в чьи-то ноги. Задрал голову и увидел счастливого Павла Ивановича с двумя чёрными бутылками в руках.

— Ром! Настоящий! Поднимайся Николя, сейчас мы с тобой его распробуем! — возвестил хозяин.

Утром Николай Карлович едва нашёл силы подняться со своей постели. Голова болела так, что не было никаких сил терпеть. На тумбочке стояла давешняя пузатая чёрная бутылка. Чувствуя в горле сухость, он отвинтил пробку — пусто. Всё выпито! Да будь он неладен, этот ром! Кто его только пить придумал? Самогон деревенский и то безопаснее. Придерживая больную голову руками, он прошёл на кухню и начал жадно пить сырую воду, прямо из-под крана, пока не пошла горячая. Николай Иванович захныкал. Головную боль и слабость в теле было ничем не унять. Средство требовалось верное. В тот момент - только одно пришло ему в голову. Он вернулся в свою комнату и, пошарив в тумбочке, достал заветный кошелёк. “Поцелуйчик” — так величала это изделие его покойная бабушка. Открыл и, пересчитав вышедшие давно из обихода советские рубли, начал натягивать на себя синие, растянутые на коленях треники. Потом выбрал в гардеробе самую грязную майку, сверху накинул крепкий ещё, серый с отливом отцовский пиджак. Выбрал самые старые шлёпанцы, на кухне нашёл пустую трехлитровую банку. Закрыв банку капроновой крышкой, он вышел на улицу и направился в сторону гаражей.

Там, за гаражами, был небольшой овраг, куда сбрасывали всякий ненужный хлам автолюбители. Излюбленное место для игр местной детворы. Было раннее утро, детей ещё не было. Он осторожно спустился в овраг и замер там, выжидая, не послышится ли посторонний шум? Не гуляют ли рядом собачники? Дождавшись нужного момента, он глубоко вздохнул и зажмурился, а когда открыл глаза, до него донеслись звуки пневматических отбойных молотков и отрывистые крики. Он осторожно выбрался из оврага и увидел свою девятиэтажку. Её ещё только строили.

Он попал в нужное время. Через семь месяцев дом достроят и туда въедут его родители, а потом родится и он сам. Прекрасное время. Время дешевого и вкусного пива. Тут рядом. Нужно только отодвинуть доски забора, отделяющего стройку от соседней улицы и там, в конце будет жёлтая бочка с надписью “Пиво” на боку. Денег, поправить здоровье, у него достаточно. Он присоединится к толпе страждущих и ему нальют целую банку. Только надо быть осторожнее. В разговоры лучше ни с кем не вступать. А то поговорил в прошлый раз и теперь, в его настоящем бессменный царь-президент. Так и до беды недалеко.

Пристроившись в конец очереди, он продолжал повторять про себя:

“Ни с кем не разговаривать. Отдал деньги, получил пиво и назад”.

— Слышь, земляк. У нас тары нет, — дернул его за рукав мужик в спецовке. — Давай мы тебе две банки оплатим и выпьем вместе?

— А давайте! — махнул рукой Николай Карлович.

Позднее, в кустах, неподалёку от стройки, находясь в состоянии алкогольного опьянения, он взахлёб рассказывал двум незнакомым людям:

— Вы представляете? Человек может перемещаться на расстояние, движимый лишь только одним желанием! Силой воли, и я поверил! Я верю, что это правда! Недалёко то будущее, когда каждый из нас сможет освоить эту методу и уловить технику, и тогда зачем нам эти самолёты? Вообще не нужны! Границ не будет!

— Ха ха ха... Во задвигает, интеллигент. Шпарит, словно профессор... — потешались над ним собутыльники.

------------------
автор Василий Кораблев
Подробнее https://www.yaplakal.com...