В ноябре всегда появляется ощущение, что жизнь живется не так, да и не там. Особенно география оказывается виновата, небось где-нибудь в Испании ноябрь переживается намного легче, без сырой темной грязи под ногами, исчерченных наискось нитями дождя окон и низкого, угрожающе-давящего неба, которое того и гляди опрокинется на тебя сверху.

Пока не выпал снег, пока не установилась зима, поздняя осень как будто проверяет всех психически нестабильных на прочность, то дунет ледяным  ветром прямо за шиворот и ждет реакцию — психанет этот неустойчивый или нет, то прольется колючим ливнем и впридачу сломает зонт — интересно, зарыдает ли человек или может бросит все и кинется в постель, наплевав на все дела.

Мой ноябрь оказался настолько тяжелым, что я практически удалила свой инстаграм, практически развелась и практически продала свою квартиру, чтобы уехать подальше от всего. То есть, конечно, ничего из этого я не сделала, но ощущение последней ниточки и рвущегося волоска не покидало. 

В глубине души я знала, что не сделаю этого, ничего не продам не посоветовавшись с родственниками, не разведусь, пока на то нет особой причины и ничего не удалю, ведь в инстаграме моя единственная жизнь — с общением и взаимной дружбой, пусть и виртуальной.

Я давно стала понимать, что я трусиха и моя жизнь мне не принадлежит, а никому другому она не нужна. Смешно, но похоже, что в подростковом возрасте я исчерпала весь свой лимит решительности, смелости и отваги, правда и из этого ничего не вышло путевого.

Именно в этом ноябре я задала себе впервые вопрос — а как так получилось, что из такой самостоятельной, решительной, смелой девочки выросла такая неуверенная в себе, раскисшая 40-ка летняя женщина, не имеющая любимого дела и хоть чего-то важного в жизни, все друзья которой исключительно в инстаграме. Где я свернула не туда и как я так промахнулась.

Размышления прервал муж, занеся в квартиру пакет с продуктами и холодный запах осеннего вечера.

— Вот, разбирай, — протянул он мне продукты и даже не убедившись, что я перехвачу пакет, отпустил руки. Вот такая я да, даже не стоит сомневаться, что перечить я не буду.

Ну он же молодец, за покупками в магазин сходил, а это после работы, уставший. 

И еще карточку свою мне всегда дает, когда мне что-то купить надо и никогда не спрашивает на что мне именно надо. Хороший же муж, а то что индифферентный, так это в каком-то смысле и неплохо, никаких скандалов или ревности, все ровно и гладко. Правда по вечерам выть иногда хочется, но это уж мне все не так, да не эдак, другие бы с руками мужа бы такого оторвали. 

Я посмотрела на мужа, на то как он аккуратно ставит ботинки в прихожей и бодро понесла пакет с продуктами на кухню, попутно продолжая размышлять о том, как же я дошла до жизни такой.

— А у меня сегодня, представляешь, ученик отменился, — весело начала я, чтобы прервать молчание. Муж промычал в ответ. Такое мычание я уже научилась переводить для себя. Это мычание означало «бывает же такое», иногда, редко мычание значило «молодец», чаще «я же говорил», иногда просто вежливое согласие с моими словами.

— Мама его написала, что в сериале мальчика позвали сниматься, представляешь, в сериале, — не унималась я, а муж, занятый в этот момент поиском интересных новостей в фейсбуке, удивленно выгнул бровь. Я подумала, что если бы в 12 лет меня позвали сниматься в сериале, я бы рухнула оземь от счастья. 

Но какие там сериалы в конце 90-х. В нашем маленьком городке на 10 тысяч человек и с мамой, вечно пропадающей на работе, чтобы прокормить меня и мою сестру, да заплатить по долгам, оставшимся от бестолкового отца-алкоголика. О сериалах мы узнавали из телевизора с названием «Березка», где звук увеличить можно было специальным бегунком на корпусе телека.

— Я раньше мечтала актрисой стать, лет в 15, — зачем-то сообщила я мужу и тут же прикусила язык. Никому это неинтересно и мои мечты это лишь лишее сотрясание воздуха. Когда тебе 40, пускаться в рассуждения о своей молодости уже глупо и непрактично,— Тебе положить суп? — быстро исправилась я, но успела заметить, что мои слова об актерстве муж попросту пропустил мимо ушей.

Вечер потек по привычному руслу дальше, то меняя стрелки часов медленно, как во сне, то ускоряясь и отщелкивая циферблатом кадриль.

Перед сном я опять подумала, что я совсем уже не та, что в 15 и кто же меня так изменил и как так вообще можно измениться. Десятки рилс, просмотренные перед тем как выключить телефон еще как будто мелькали перед глазами и звуки дурацкой музыки дергали мысли во все стороны.

— Я хочу просто узнать, что случилось со мной, — вдруг громко прошептала я. сама от себя этого не ожидая. Муж оглянулся на меня с соседней подушки и посветил экраном своего телефона в лицо. Я зажмурилась и сделала вид, что сплю. 

Ноябрьская ночь глухо билась в окно спальни, пытаясь проникнуть через щели пластиковых окон.