Гадкие лебедята

– Ксения грезит о коитусе в «лексусе», а у Жени жопа застряла в «пежо», – декламировал он речевую разминку, готовясь к эфиру, – мерчендайзер в коворкинге харассил коуча краудфандинга на аутсорсе…
Серьезный человек, работает над собой. Не то что я.

Не думала, что 2024 чем-то книжным еще удивит меня. К финалу, как правило, предпочтения определены, места в личном рейтинге зарезервированы,.Есть "Книги года": русскоязычная и переводная в условно большой литературе, то же среди фэнтези и фантастики, детской литературы и янгэдалта, нонфикшена и автофикшена (будь он неладен). Детективы, хорроры, мемуаристика и биографии, юмор, эпическое и семейное - все примерно по полкам, все масти в колоде по ранжиру. Тут является джокер Павел Иевлев и путает карты. "Календарь Морзе" не просто бомба, это миллион тонн в тротиловом эквиваленте. Феерически круто, ярко, умно, но без натыкивания читателя носом в его ментальную недостаточность, глубоко без пафосной напыщенности и претензии на "философскость", так писали бы Стругацкие, твори они сегодня.

Фабула соединяет "День сурка" с "Городом Зеро", крохотный провинциальный Стрежев застыл мошкой в янтаре вечного 13 июля, "И теперь у нас все время пять часов, и все время пора пить чай" На самом деле, ассоциация с "Алисой" и Безумным чаепитием довольно точно отражает как внешне благостный абсурдизм ситуации, так и подспудно вызревающую угрозу. От внешнего мира они отрезаны, но в пределах города связь работает и продолжает вещание местное Радио Морзе, на котором диджеит герой Антон Эшерский (отсылка сразу и к "Падению дома Эшеров" По и к городу Ашерову из "Солдат Вавилона" Лазарчука) с программой "Антонов огонь". Он такой и швец, и жнец, и на дуде игрец - в прошлом военкор и в горячих точках бывал, остроумен, неплохо образован, владеет языком (в смысле - не только русским), музыкально прошарен и безнаказанно стебется над большинством приглашенных гостей эфира (чего ни они, ни большая часть аудитории не улавливают).

А Стрежев, меж тем, как-то удивительно приспособился к нынешней отрезанности от мира, продуктовые запасы на складах магазинов возобновляются каждое утро; работа и зарплата губернаторским попечением стабильны, и какой россиянин не мечтал бы о вечной середине июля? Больше того, у горожан внезапно открываются таланты, и не певческие, там или художественные, а лежащие в сфере ощущений - умение очаровывать, производить впечатление или снимать боль. Чего бы не жить себе, да радоваться и от Цезаря далеко, и от вьюги? Но есть тревожные звоночки, которые вот-вот сольются в неумолчную сирену - аномальное положение вещей накапливает ошибки в программе реальности, ткань мироздания истончается до утка и основы. А то, что сквозит через прорехи, совсем не радует.

Вдобавок еще и пуклы. А это что за звери? Не звери, нет, часть горожан начинает подозревать другую часть, ничем от себя не отличную, в нечеловеческой природе - они, мол такие манекены, имитация, вы-пук-лые, пу-стые внутри кук-лы, которые годятся на то, чтобы числиться на городском балансе в качестве имущества, но правами граждан-горожан обладать не могут. И убийство пуклы не преступление, а максимум мелкое хулиганство и порча городского имущества, а лишить пуклу собственности или снасильничать - так и вовсе деяние долблести (сначала опечаталась, а потом решила оставить). Вообще-то Антон здесь из-за лучшей девушки на свете Ани, но как раз с ней трагически не складывается, она, журналистка и блогерка, все время ускользает.

И был ее панический звонок в ночь, когда на город опустилась эта дурная бесконечность. И в кафе на углу, где она всегда назначает встречу, заметно пристрастие к палиндромам (это фразы, которые читаются с конца так же, как с начала, вроде "А роза упала на лапу Азора"), а знаете, что самый известный палиндром - международный сигнал бедствия SOS? Все окажется завязанным на Аню куда крепче, чем можно было бы ожидать, и палиндромы будут неслучайны, и Антон таки уедет из Стрежева даже не с одной, а двумя близкими женщинами, но пересказывать я, конечно, не буду.

Скажу только, что, при всей серьезности и драматизме, книга эта немыслимо смешная, я смеялась с ней бесконечно. И в ней тысяча мемасиков, которые можно запоминать, чтобы блеснуть при случае. И в ней, писавшейся примерно в 2017, про наше с вами сегодня в пузыре стабильности. Имеющий глаза, видит.